Обычно браки совершались в раннем возрасте, особенно среди земледельческого населения. Редко можно было встретить невесту за 20, а жениха за 25 лет.
Для сближения между собой деревенской молодежи существовали так называемые «посиделки» — вечерние сборища, устраивавшиеся В осеннее и зимнее время, иногда поочередно у молодых девиц деревни, а чаще — в особых, снимаемых для этой у бобылок избах, летом же — гулянки, хороводы. Летом велись разные игры, пелись песни; а в местностях, куда проникло уже городское влияние, под визг гармоники или под собственные песни деревенская молодежь танцевала «кадрель», «вальц», «ланцьет», причем «цивилизованность» доходила до того, что известны были такие тонкости, как «гран-ро» и «шен-шинуа». Парни приносили угощения, разные сласти, пили и вино.
В местностях земледельческих, стоявших вдали от влияния больших городов, почти целиком сохранялся свадебный обряд. Брак повсюду начинался сватовством. Наметив для сына своего невесту, родители жениха засылали к родителям невесты сваху, обыкновенно одну из теток жениха, которая сначала старалась разными аллегориями и намеками выведать настроение родителей невесты, и если оно было благоприятно, докладывала о результатах жениху и его родителям, после чего начиналось уже формальное сватовство. Родители жениха снаряжали двух сватов. Получив более или менее благоприятный ответ, сваты просили родителей невесты приехать к их «купцу», «дом и богачество у него посмотреть». В ответ на это приглашение мать невесты, вместе с какой-нибудь родственницей, а то и с самой невестой, отправлялась смотреть дом и хозяйство жениха. Они без церемоний обходили избу, клети, амбар, высматривали, сколько запасено хлеба. Готовясь к осмотру, жених старался показать свое хозяйство в лучшем виде, для чего прибегал подчас и к подлогу, показывая чужой хлеб, чужой скот, чужое богатство, взятое на время. Если мать невесты оставалась всем довольна, она приглашала жениха с его родней к себе, если же нет — приглашение не делалось, и тогда сватовство расстраивалось.
При благоприятном ходе сватовства жениховы родители отправлялись к невесте сами, часто в сопровождении жениха, а местами и многочисленной свиты родных, и подробно осматривали «товар — невесту». Это называлось «смотринами». Одновременно с этим происходил и «сговор», «ряда». При сговоре родители жениха и невесты уговаривались, «рядились» о так называемой «кладке», то есть о плате, которую должен внести за невесту ее родне жених, ладили между собой дело, били по рукам и «пропивали» невесту. Обычай кладки существовал почти повсеместно. Исключения составляли лишь местности, где жизнь сложилась уже на мещанский лад. Здесь жених не только не платил денег за невесту, а напротив, все более стало входить в обычай, чтобы невеста приносила с собой не только имущественное, но и денежное приданое, как это было принято в городах, в купеческой и мещанской среде. Кладка в общем бывала довольно значительна и колебалась в пределах от 10 до 100 рублей (сумма по тем временам немалая). Она шла обыкновенно на заготовление приданого самой же невесте, на покупку нарядов ей и жениху и даже родственникам последнего и на устройство свадебного пира.
Когда родители жениха и невесты решали окончательно вопрос о кладке, совершалась молитва и «рукобитье», соединенное обыкновенно с выпивкой. Рукобитье — пропой — в крестьянском быту считалось делом большой важности, и отказаться после него от брака признавалось грехом.
Свадьбы обыкновенно играли в осенний мясоед, то есть в октябре и ноябре до начала Рождественского поста, и в промежуток времени от Крещения до Великого поста.
Ко дню свадьбы, как со стороны жениха, так и со стороны невесты избирались свадебные «чины». Главную, наиболее деятельную роль между ними играл выбираемый с жениховой стороны «дружка». На него возлагалась обязанность главного распорядителя свадебного церемониала; он должен был угощать и развлекать гостей и руководить всеми действиями неопытного в свадебных обрядах молодого. В помощь ему иногда назначалось и «поддружье». Довольно видная роль принадлежала в свадебных церемониях и свахам.
Накануне свадьбы у невесты устраивался «девичник», на который собирались не только все знакомые девушки и парни, но и вся родня жениха и невесты. Молодежь проводила время в песнях и играх, пожилые беседовали и выпивали, а невеста с женихом сидели молча за столом. Песни, которые пели девушки, предназначались как для жениха и невесты, так и для всех главных действующих в брачной церемонии лиц — дружек и свах. Это называлось «величанием», которое обыкновенно оплачивалось деньгами.
В день свадьбы в доме невесты и жениха шло деятельное приготовление к предстоящему торжеству. Невесту «обряжали» к венцу, причем это дело совершалось торжественно — с крестом, молитвой и разными церемониями; жениха благословляли хлебом-солью. После благословения жених, напутствуемый пожеланиями родных, отправлялся поездом в дом невесты. Во многих местностях существовал обычай преграждать доступ в дом невесты; перед поездом запирали ворота или сени, и, чтобы попасть в избу к невесте, жених должен был заплатить выкуп или дать на водку. Проникнув в избу, он откупал еще место возле невесты на лавке, под иконами.
После торжественного благословения жених и невеста готовились к отъезду в церковь, причем невеста во многих местах, вероятно, от «сглаза» закрывала лицо платком. Долгое время держался и обычай преграждать путь свадебному поезду. К примеру, во Владимирской губернии молодежь в каждой деревне, через которую следовал поезд, устраивала на околице «завал» — настоящие баррикады из бревен, хвороста и соломы. Подъехав к такому завалу, поезд, разумеется, останавливался. Навстречу ему выходили парни и пропускали только после того, как выторговывали четверть ведра или штоф водки.
После венчания, иногда в самой церкви, а иногда уже по возвращении домой, происходило «кручение» молодой — замена девичьей прически новобрачной женскою. Встречали новобрачных хлебом-солью родители, которые, по обыкновению, в церковь во время венчания не ездили. Они благословляли молодых и обсыпали их хмелем (чтобы жилось весело) и житом (чтобы жилось богато). Когда все собирались, садились за обед, причем, для ограждения молодых от порчи, во многих местах к обеду приглашался священник, который читал молитву. Но наряду с этим часто приглашали и колдуна, с целью задобрить темные силы, причем его особенно ублажали, чествуя и угощая предпочтительно пред всеми остальными гостями.
|